Опоры этого режима — предприятия олигархов Дерипаски и Мельниченко. Красноярцам предлагается не выходить без дела на улицу и дышать в режиме экономии

С 19 часов 9 февраля до 19 часов понедельника, 13 февраля, в Красноярске вновь объявлен режим черного неба. Стандартные рекомендации на этот период от властей известны: по возможности уехать из города, но поскольку всему миллиону горожан не разъехаться — меньше выходить на улицу, помещения не проветривать, чаще мыть полы, промывать нос и горло физраствором.

В приходе, из которого РПЦ вытеснила легендарного богослова отца Павла Адельгейма, разразился скандал. У нового настоятеля обнаружены оружие и наркотики. Церковные иерархи говорят о происках сатаны — но это ли не повод задуматься о вере и достоинстве?

С обыском пришли 7 октября, утром. В морозильной камере холодильника квартиры на Рижском проспекте (центр Пскова) сотрудники ФСБ обнаружили два пакетика с 19,82 граммами «порошкообразного вещества серовато-кремового цвета» — экспертиза показала, что это метамфетамин. На верхней полке шкафа в прихожей лежал пистолет системы Марголина и 65 патронов калибра 5,6 мм. Хозяина метамфетамина и пистолета задержали сразу. Сажать в СИЗО не стали, оставили под подпиской о невыезде. Неловко как-то: батюшка все-таки, настоятель церкви.

Почему российские власти щедро раздают РПЦ дворцы, рыцарские замки, жилые дома и заповедные земли

Эпическое противостояние РПЦ МП и гражданского общества в борьбе за Исаакиевский собор в Петербурге привело в движение многие замершие общественные механизмы. Пробудился спавший после «двушечки» Pussy Riot арт-протест. В середине января активисты группы «Родина» «передали в дар» Московской патриархии Гостиный двор, реку Фонтанку, Мальцевский рынок, пустоту на месте дома Рогова, океанариум, 78-й отдел полиции, а также Медного всадника. У каждого из объектов они растягивали плакат «В дар РПЦ» и поднимали крест на палочке.

Жители одного поселка оказались по разные стороны линии соприкосновения. Но врагами себя не чувствуют. Корреспондент «Новой» передает из района Авдеевки

После военного обострения на линии соприкосновения с использованием тяжелой артиллерии обеими сторонами ситуация в районе Авдеевки стабилизировалась (что подтверждают и наблюдатели ОБСЕ). Гражданские в Авдеевке обеспечены всем необходимым, в городе восстановлено теплоснабжение, подача газа и электроэнергии, возобновлены занятия в школах. Однако жители других населенных пунктов на линии соприкосновения протяженностью в триста километров страдают не меньше жителей Авдеевки. Несмотря на Минские соглашения и формально объявленный режим тишины, обоюдная стрельба не прекращается здесь ни на один день.

Штрихи к портрету потенциального президента России

В дискуссии о будущем державы замаячила конкретика. Политически чуткая телеведущая Шеварднадзе предложила альтернативу Путину. «Роза Сябитова с ее ценностями, — заявила Софико, — идеальный следующий президент России». На днях потенциальный президент отмечает юбилей. Неизбежность Розы вместе с ее ценностями — любопытнейшее явление отечественного ТВ.

Кроме чиновников, которые про него, похоже, просто забыли

Да простит меня классик за вольность обращения с великим текстом, все здоровые люди счастливы одинаково, все больные несчастливы по-своему. Впрочем… Есть одно сходство.

Новейшая волна эмигрантов, кажется, намерена что-то менять на исторической родине

Речь пойдет не о Смоленской области и даже не о Калининграде, а о территориях, простирающихся к западу от государственных границ РФ. На этих территориях — в Евросоюзе, США и Канаде, Израиле, Австралии и бог знает где еще — проживают многие миллионы этнических русских, «русскоговорящих» и «русскокультурных» людей. Так же, как на исторической родине, живут они по-разному и придерживаются зачастую диаметрально противоположных взглядов. Однако как ситуация за границей не тождественна российской, так и образы жизней тамошних русских слегка, а иногда и существенно, отличаются от привычных. Я бы сказал, что на «чужбине» (хотя как для кого…) поразнообразнее. Про это полезно было бы написать строгое научное исследование, подкрепленное статистическими данными, но здесь просто эссе: кто в домике живет, что делает?

Власти Петербурга передали Исаакиевский собор РПЦ, взяв на себя расходы по его содержанию. Что теперь?

Более 120 тысяч подписей собрала за неполные двое суток петиция против передачи РПЦ Исаакиевского собора. 13 января у стен храма встретились те, кого спикер городского парламента назвал «провокаторами», «подстрекателями» и «поджигателями войны» — горожане, возмущенные внезапным и тщательно скрываемым решением властей.

Экскурсовод опубликовал видео из бани, на котором чиновники «решают вопросы» турбизнеса на Соловецких островах. Теперь его судят за нарушение неприкосновенности частной жизни

12 января в Архангельске начался суд над Олегом Кодолой. Кодола — известный на Соловках гид, директор экскурсионного бюро, блогер и (так он пишет о себе в ЖЖ) возмутитель внимания. Прошлым летом Кодола опубликовал ролик, записанный в бане при одной из соловецких гостиниц. За столом, в полотенцах и с пивом, сидят Михаил Магид (директор МБУ «Соловецкий многофункциональный центр», которое ведает муниципальными землями) и Евгений Тютюков (тогда — замглавы областного агентства по развитию архипелага, а ныне — мэр Соловков). Они обсуждают, как не пускать на соловецкие причалы «кого не надо».

Киевский литературный критик — о дерусификации Украины, проспекте Бандеры и писателях Донбасса

Русский язык для украинцев — больная тема. В конце 2016-го Верховная Рада одобрила закон о защите книжного рынка от российской продукции антиукраинского содержания. Под этот закон теперь может попасть что угодно — вплоть до безобидного романа Юзефовича «Зимняя дорога», как написали недавно в одном украинском СМИ. А ведь литературные контакты между нашими странами и так почти прекратились. Мы перестали ездить друг к другу на фестивали. Мы ругаемся в Facebook, мы давно не читаем друг друга на бумаге. Русских издателей не приглашают на украинские ярмарки. А украинских авторов в России просто не издают, российский книжный рынок, дававший в прежние времена писателям и деньги, и славу, — для них закрыт.